Феномен японской литературы

За прошедшие полвека, уже после Второй мировой войны литература Японии поменялась значительным образом или поменялся мировой контекст, в котором существует японская литература. Еще тридцать лет назад иностранцы, владеющие японским языком, среднему японцу казались «редкостными созданиями».

Они могли стать звёздами телевидения всего на всего по единственной элементарной причине — они в совершенстве знали японский язык. Японские писатели, образовывая свои произведения на родном языке, не полагали появления того, что некоторые иностранцы будут их читать в оригинале, при этом, не пользуясь услугами переводчиков.

В наше время картина совершенно другая. Японцы привыкли к тому, что часто встречаются иностранные туристы, которые понимают и знают японскую культуру даже лучше их самих. Также появились иностранные писатели, пишущие на японском языке, и писатели Японии, пишущие не только по-японски, но и на остальных языках мира.

Поэтому, можно сделать вывод, что феномен японской литературы заключается в том, что граница, которая ранее чётко отделяла неяпонскую литературу от японской уже неопределённая и размытая. Вследствие этого, следует сказать, что японская литература – это не столько инородное и экзотичное, стоящее особняком от всего остального мира, сколько органичная часть мировой литературы, а также равноправная участница современного процесса.

Одним доказательством подобных сдвигов служит яркий контраст между нобелевскими лекциями Кэндзабуро Оэ и Ясунари Кавабаты. Стоит отметить, что Кавабата и Оэ являются единственными японскими нобелевскими лауреатами в области литературы. Первому вручена премия в 1968 году, а второму —  в 1994 году.

Если оглянуться назад, то можно предположить, что тридцать лет назад Кавабату удостоили премии за неординарную японскую эстетику. Этот писатель представлял её в глазах европейцев, а для всего остального мира, и для Запада, были ожидания, что литература Страны восходящего солнца должна полностью отличаться от других литератур. Вследствие этого они выбрали Кавабату в качестве писателя, идеально отвечающего данным ожиданиям. Здесь речь скорее идёт об исторической позиции, которую ему необходимо было занять в описанном контексте.

С обратной стороны, награда Оэ является символом нового обстоятельства. Теперь в мире начинают воспринимать литературу Японии как просто литературу, другими словами, как нормальную разновидность нынешней мировой литературы.

Пожалуй, стоит упомянуть о феномене Абэ. Творчество этого уникального и знаменитого писателя, умершего слишком рано, не успев удостоиться Нобелевской премии, которое покорило много читательских сердец. Судя по тиражам на русском, Кобо Абэ читали и продолжают читать до сих пор, возможно, даже больше, чем на Родине.

Обращаем Ваше внимание на то, что Абэ приобрел широкое признание лишь за пределами своей Родины. Такая мировая популярность объясняется его литературной логикой, которая не национальна, а универсальна. Писатель привязан не только к традициям культуры Японии, но и к эстетике.

У Абэ всегда было порывистое стремление выйти за жёсткие рамки японской традиционной культуры, но, несмотря на это, он всегда опирался на японскую действительность.